Читатель №23. Обзор №28

Корми меня.

В коммунальную квартиру, где живет Вероника, девушка с красивыми длинными волосами, вселяется странный мужик, который собирает по углам волосы и вышивает ими картины. Слушайте, мне понравилось. Очень понравилась эта фраза: «Тот клянчил деньги, а выпив, настойчиво предлагал свою задрипанную любовь.» И про женские волосы тоже. Вообще много любопытных фразочек и рассуждений в этом рассказе, мне кажется, это из тех текстов, которые разбирают на цитаты.

«И почему, в самом деле, ей прошло в голову, что этот мужчина – взломщик? Разве он похож на взломщика? Обычный нескладный мужичишка: плешивый; руки-ноги длинные, тонкие, но пузико имеется; мелкие глазки смотрят из-за толстых стёкол очков. Нет, таких взломщиков не бывает.»

Люблю этот ироничный стиль. Читала, получая истинное удовольствие, очень смеялась. Но вот что самое необычное — за всей этой, казалось бы, смешной поначалу историей в тексте проглядывается очень четкая бесовщина. И это пугает — весело-смешно, а упоминания мельком о том, как Вероника собирает волосы после расчесывания, чтобы отдать соседу, как в квартире ни с того ни с сего срабатывают приборы, как ее незадачливый поклонник оказался в больнице, упоминания буквально парой фраз, реально напрягают. И это очень круто. «и тут ей пришло в голову, что овец растят не только для шерсти, но и для мяса.» вот это прямо огненно! Бррр.

А к финалу так и вовсе жуть нарастает вовсю — хотя, казалось бы, не так уж все и страшно и дяденька этот просто милашка... Интрига держится до конца — я никак не могла даже предположить, зачем же нужны все эти волосы. Классно, спасибо. ДА

Медвежья лапа.

Действие происходит в эпоху раннего Советского союза, время зарождения колхозов и раскулачивания крестьян. Житель карельской деревни Григорий по совету местной ведьмы проводит ритуал, чтобы вылечить дочь, но все идет не по плану. Вновь мой «любимый» деревенский хоррор, здесь, слава богу, обошлись без типичных инверсий хотя бы в авторской речи. Автор долго не рассусоливает и дает жару в хоррор-плане с первой страницы. Зачет. Вообще композиция напомнила «В тысячу крат» — также начинается с хоррор-сцены (похожей, кстати), затем идет чередование двух временных линий, из которого мы понимаем, как герои из точки А пришли в точку Б. Впечатление от этого рассказа лучше, чем от «В тысячу крат», хотя бы потому что герой немного поприятнее и откровенных глупостей нет. Но финал оставил в недоумении, куча дыр, которые либо автор не закрыл, либо я не считала. Что с дочкой-то было, кто порчу навел? (не то чтобы это было суперважно, но я ожидала найти ответ в тексте, а на это как-то забили — а у линии был хороший потенциал, например, порчу мог навести Михайло, чтобы отжать дом, ну или как-то так). Что за странный совет от Акулины был про медведя, почему она по-человечески объяснить и предупредить не могла, что в лесу этот Хозяин обретается и нельзя убивать медведицу, надо только медвежонка? У меня весь рассказ было чувство, что она в сговоре с этим Хозяином, только так могу объяснить ее загадочное поведение, но нет, автор ничего не говорит, а только какие-то адские шарады в ее уста вкладывает… Помню, в «Скелетах» на эту тему был своеобразный стеб, что призраки не могут ничего сказать живым напрямую, а могут только намекать. Вот Акулина по ходу из таких же. Не, я понимаю, ведьма и все дела, но перебор. Будь я Григорием, прижала бы ее к стене и заорала бы «да объясни ты нормальными словами», но герою как-то ок. В итоге огребает. Почему скот, жену и сына Григория так просто замочили, а между внуком и Аней надо было выбрать? И почему Тосю не тронули, она ж тоже его семья? А еще не могу понять — что конкретно Хозяина-то разозлило? Что ему ухо отстрелили? Тогда как охотники вообще в начале его увидели, если его только через рогатку можно… А если его разозлил сам факт нападения на медведицу / убийство медвежонка без предварительной просьбы, то он, получается, на всех охотников ярость свою обрушивает? Вряд ли все, кто туда приходит медведя бить, бухается на колени и вот это все… Ведь если бы было так, опытный Иваныч бы точно не допустил того, что случилось. Или на мясо медведей убивать можно, а ради лапы — ни-ни? Ну это как-то странно, в любом случае, тоже никак это не поясняют, остается гадать… В финале неясно, что случилось с Григорием — он призрак теперь или что? Наконец, к чему линия с колхозом — я думала, что к концу это как-то свяжут все, но нет, зачем в рассказе этот председатель был и Михайло, вообще неясно… Короче, написано вроде неплохо, но я в полном недоумении. Простите, НЕТ.

Наказанные.

Каин убил брата, а брат вернулся и с тех пор постоянно мучает своего убийцу. Классическое фэнтези. Мой нелюбимый жанр. Герои — половина безымянные, ходячие клише: рыцари, странники, бой-баба с золотым сердцем и так далее. Диалоги — сплошной пафос, в одинаковом «фэнтезийном» стиле, никаких особенностей речи ни у кого, по крайней мере в начале, нет:

«- Так ты убил своего брата, да? Так же взбесился от простых слов? Ты зверь! Не человек! Ты жалкое подобие разумного существа! – безразлично молвил отец.

- Но отец… я… мне жаль…

- Молчать! - тон его стал грубее, злее, эмоции наполнили его речь - Не зря я обрек тебя на вечный кошмар! Ты заложник! Сам у себя в плену. Я так любил тебя и чем же ты мне отплатил? То, что ты сделал было несомненно величественно, но настолько разрушительно для всех нас, что масштабы этих разрушений далеко за пределами даже моего понимания! А я ведь Альфа и Омега!

- Отец ты груб и нахален! Как ты можешь нахваливать себя, когда дело касается всех нас? Когда дело касается гибели?»

Разве что внезапное «Так что либо забирай меня в Докх Никхар, либо вали на хрен отсюда!» заставляет вздрогнуть. Вали на хрен отсюда? Серьезно? Или «ты так же тащился».

Мое мнение. Лично мне вот такое классическое фэнтези интересно, если есть герой, который хоть чем-то на меня, обычного человека из России 21 века, похож. Герой из плоти и крови, у которого есть интересы, нужды, друзья, конфликты и так далее. Когда вываливают вот такой поток пафосных персонажей, у которых какие-то непонятные мне терки — скучно. Плюс ко всему еще наваливают миллион непонятных имен, терминов и так далее. Это точно не ко мне. НЕТ

Не говори никому.

Молодая учительница проверяет сочинения на тему «Как я провел лето». В сочинении одной из девочек она читает о том, что та переживала до и после самоубийства подруги. Начало сразу же удивляет — из-за случившегося учительнице некомфортно давать тему сочинения «Как я провел лето», но она все равно дает. Я не знаю, конечно, как сейчас, но насколько помню, совсем необязательно именно такое сочинение писать в начале года, меня в школе удивляли эти шутки про «как я провел лето», потому что мы-то как раз не писали об этом или писали всего раз.

Написано не плохо, но и не хорошо — автор как будто только-только научился азам, не совершает совсем глупых ошибок, но и до шедевра пока далековато. Рассказ разворачивается как драма, а не хоррор — никаких даже намеков на хоррор нет, да, девочка покончила с собой, грустно, ее подруга замкнулась в себе, ок, учительнице ее жаль… Попытки напугать через «какая-то птица пролетела за окном» посреди чтения письма — не работают. Ну пролетела и пролетела, и что? Это не кино, тут резкий звук или мелькание тени где-то вдалеке само по себе не испугает.

«Небо, раздраженное светом уличных фонарей, имело оттенок потертого кожаного дивана, звезд на нем видно не было.

На одной из дальних девятиэтажек кто-то очень высокий быстро прошел по водосточной трубе и скрылся из виду.

Наташа закрыла глаза и простояла так несколько секунд. Открыв их снова, она внимательно рассмотрела каждый дом на своей улице, от подъезда до крыши. Ни в одном из них никто больше не появился.»

Это работает в кино, в тексте нет. Посмотрите, как подобный прием используют, ну, допустим, во «Вьюрках»:

«На реку он старался не смотреть. Изучал одуванчики под ногами, торящих свой слизевой путь улиток. Заметил пробивший полупесчаную, не подходящую совсем почву подберезовик – с мизинец, а уже шляпка раскрытая, натуральный лилипут. Нагнулся к нему машинально, хмыкнул – и скользнул случайно взглядом по берегу, на котором темнела сгорбленная фигура. В груди скакнуло, и Валерычу показалось на миг, что он не может уже отвести глаз, тянет оно его, требует рассмотреть, удостовериться – и испугаться уже окончательно. Было в этой фигуре что-то лишнее, нечеловеческое, будто она готова была в любой момент изломиться пополам, вывернуться, побежать к Валерычу на ломких многосуставчатых лапах…

И тут у Валерыча на глазах силуэт растворился, разошелся на корягу, тень от ивы и болтающийся на ветке пучок увядших водяных кубышек, который и добавил живого движения. Валерыч ругнулся и запустил в пугало подберезовиком. У берега слабо хлюпнуло.»

Не могу сказать, что я с этой сцены описалась от страха, но история с «показалось» тут обыграна гораздо лучше.

Кроме того, текст постоянно срывается на штампы и пустые рассуждения:

«Она прекрасно помнила тот нежный возраст, который в скором времени перетечет в куда более сложный переходный — когда доверие к взрослым все еще сильно, но слабеет с каждым уходящим днем, а мир начинает играть новыми, куда менее яркими красками.»

«Затаившийся комочек боли в голове не заставил себя ждать, наконец взорвавшись миллионом огненных осколков. Голову как будто макнули в кипящую лаву.»

«Усталость напряженной рабочей недели сразу же придавила ей веки свинцовыми рукавицами. Казалось, что кровать вместе с ней уплывает куда-то в ночную тьму.»

«Почему Алена так с ней поступила — с совершенно серьезным лицом заявила, что написала нечто важное, когда на страницах тетрадки оказалось не что иное, как детская выдумка? Где она нахваталась про этого «мужчину со сверкающими глазами»? Подвыпившая мамаша включила ей страшный фильм на ночь? Пробралась с подружкой в кино на сеанс для взрослых? Нашла на родительской полке томик Стивена Кинга? Волнение Наташи переросло в легкое раздражение за считанные секунды, но все-таки это было успокаивающее ощущение.?» - а вот тут странно, что героиня осуждает девочку, ведь дети часто видят каких-то существ с горящими глазами, помню, в прошлом году кто-то из читателей ТГ такую историю рассказывал, да и в интернете историй полно — странно, что героиня-педагог, которая к тому же в принципе интересуется детьми, об этом не знает. Тут скорее нужно переживать, почему ребенок боится какого-то существа, это может быть следствием психологических проблем как вариант. Да и в конце концов, мужчину же видела подруга Алены, а не сама Алена — зачем Алене стебаться, она же просто передает слова подруги, которая, напомню, с крыши прыгнула и видеть могла что угодно?

Само же сочинение девочки оказывается очень длинным. Автор стилизует его под письменную речь девятилетки, намеренно делает его малограмотным и коряво написанным. Как итог читать в какой-то момент становится невыносимо уже:

«Вика сказала что за ней погнался этот человек со светящимися глазами. Он вылез из шкафа когда она легла спать и пошел прямо на нее, он хотел ее схватить своими большими руками. Вика побежала так быстро как могла из своей комнаты, выбежала на кухню и сильно ударилась об угол стола. Больше она ничего не помнит.»

И вот так половину рассказа, с редкими перебивками в виде реакций Наташи. Не, сам по себе прием «жуть в детском сочинении» может быть пугающим, я об этом еще в обзоре «Леса» говорила. Вот в «Поющих в гробу» — пугает (хотя там меня и смутил Митенька, которому 33 года, до этого момента было вполне себе жутко). Но там совсем коротенькая вставочка, от нее не успеваешь устать, а проникнуться успеваешь.

Тем не менее, финал сочинения мне очень понравился. Довольно неожиданно вышло, и вот тут бы автору вдарить всей жарой хоррора (коли уж во время прочтения письма что-то у нее там за окном без конца шубуршало и голова болела). Но вместо этого Наташа занудно рассуждает о том, что надо поговорить с мамой девочки и ложится спать, сбавляя градус напряжения, чтобы в итоге через несколько страниц прийти к тому же, что уже осознал читатель. Шанс реально перепугать упущен.

«Её как будто окатили ледяной водой. Наверное, именно это ощущение имеют в виду писатели, когда утверждают, что герой «чувствует» на себе чей-то пристальный взгляд.» Не знаю как другие, но я не вижу ничего общего между ощущением пристального взгляда на себе и окатыванием холодной водой, он скорее как щекотка.

Когда тот самый жуткий человек наконец появляется, выглядит это комично — какой вежливый злодей!

«— Я объясню, — продолжил он, — Вы нужны мне, чтобы питаться. Я — не из вашего рода. Но и там, откуда я прибыл, есть свои принципы уважения к нашим источникам.

«Источник» — подумала Наташа. «Вот, кто я теперь. Источник. И Алена, и Вика были источниками. Но чего именно?»

— Я буду поглощать то, что вы называете «страхом». Я хорошо знаю, как его добывать, так что можешь не стараться помогать мне. Взамен я дам тебе знания.»

Авторы, пожалуйста, не давайте вашим монстрам говорить человеческим языком, по крайней мере, не так, будто они на деловой встрече. А вот там, где он должен бы говорить, автор переходит тупо на пересказ:

«Когда Наташа завела дружбу с новой школьной преподавательницей, молодой и вечно улыбающейся Ирочкой (Ириной Павловной для учеников), черный человек пришел к ней ночью. Он рассказал о том, как Ирочка вместе с молодым мужем и новорожденной дочкой разобьется на машине. Как она будет пытаться кричать, но ей будут мешать раздавленные ребра, осколками пробивающие легкие..»

«Черный человек рассказал, как умерла много лет назад её любимая собачка, которая потерялась в лесу, пока семья Наташи собирала грибы. Он в подробностях описал то, как критики в Интернете в клочья разорвали бы её первый собственный роман, который она начала писать, но больше к нему так и не вернулась.» вот это я понимаю хоррор! Что-то прямо неловко теперь критиковать рассказ, я ж тот самый критик из Интернета. Надеюсь, автор не обидится на меня.

«Но он никогда не говорил ничего, что утешило бы Наташу или хотя бы не ранило её.» а должен был?..

Как итог, перспективная идея загублена не очень хорошим исполнением. Черный человек вообще не пугает, он разговаривает, злится, испытывает обычные человеческие эмоции. Сразу чувство, что с ним можно договориться. Он не выглядит чем-то потусторонним. Состоянием героини тоже не проникаешься, потому что все давление, что оказывает на нее Черный человек, передается пересказом, да и страхи-то какие — собачка умерла, серьезно? И мы должны испугаться? Или даже попытка мрачно описать смерть Ирочки — ну тоже пофиг, потому что эта Ирочка в тексте появляется ровно один раз. Наташа, может, и испугалась, а я нет. Финала в рассказе как такового нет — Наташа в своем спаме не рассказала ни слова про Черного человека (т.е. условия не выполнены), вместо этого письмо тупо из прописных истин, которые сто раз озвучены в голливудских фильмах. НЕТ, и очень прошу автора не расстраиваться из-за «критиков в Интернете», если реально порвут, значит, за дело, продолжайте писать, через пару лет сами над своей писаниной посмеетесь.