С творчеством Владислава Женевского я познакомилась в бородатые 2010-е, во многом благодаря DARKER-у и фантлабу и сначала узнала его как талантливого переводчика и публициста. Еще тогда промелькнула мысль: «вот у этого парня если и происходит в голове что-то на уровне демиуржества, то это что-то очень интересное». Конечно же, с большим сожалением, как и все почитатели отечественной фантастики, я встретила известие о его уходе из жизни в 2015, что заставило с особым трепетом ожидать выхода антологии рассказов Женевского в «Самой страшной книге». И (на тот момент, конечно же) эта была самая необычная книга серии (и дело не в том, что это была одна из первых именных антологий).
Ужас Женевского совершенно инороден свежезародившейся русской хтонической традиции нашего времени: избяно-нутряной, пахнущей кровящим сосняком и болотом. Нет, эта разновидность макабрической прозы сродни остролицему интеллигенту, теребящему до хруста накхрамаленнные манжеты. Ему не страшна ночь, не страшен настоявшийся в клети церковный чад, не страшна белоглазая навь и прочая чудь, ему не страшно даже само умирание, которое он ничтоже сумняшеся препариует прямо на обеденном столе, наблюдая, за танцем формалиновой стыни. Цветы зла трогательной рассадой гнездятся на подоконнике, скелеты гремят в узком шкафу строго за вздох до полуночи, а голос его немезиды по-блоковски нежен и тонок.
Комментариев: 0 RSS