ССК 2017. Отбор. Обзор №36 от читателя №12

Вглядываясь в бездну

Как хорошо в рассказе определены параметры качественного произведения: «Хочу, чтоб помимо стандартного набора жути в моих историях было что-то еще – какой-то сюжет, идея, и, конечно же, более-менее натуралистичные персонажи. Смотри, мы ведь пугаемся не только соответствующего антуража, но и когда можем сопереживать герою, с которым случаются всякие гадости, верно? А сопереживаем мы в том лишь случае, если обнаруживаем определенное с ним сходство». И как жаль, что в данном рассказе нет сопереживания герою, да и сюжета по итогам, тоже нет. С главным героем не происходит ничего, а его мысли слишком тягучие и философские для того, чтобы ощутить подкрадывающееся сумасшествие. Поэтому решение «описать настоящее безумие», посредством нахождения в психушке, воспринимается не более пугающе, чем идея призывника полежать в спецучереждении ради справки. Нет.

Билет

Сюжет не затягивает. Одно представление из репертуара вампирского театра из «Интервью с вампиром» - идея, конечно, не свежая, но могла бы привлечь своего читателя. Если бы сюжет не был таким скупым из разряда: пришел, увидел, победил. Все-таки хочется двигаться к финалу постепенно, через цепь событий.

Главные герои вполне подходящие сюжету: ненастоящие, неинтересные. «Театр называется «Паноптикум», режиссера зовут Валерий, а постановки пользуются большим успехом у определенного круга зрителей (...) репертуар просто уникальный.

- А ты мне ничего про это не рассказывала, - упрекнул свою девушку Дима.

- Тебе и не надо знать, - фыркнула Лена. Она училась на театральном, и подрабатывала в постановках.

- Почему это? – вскинулся он.

- Потому, - отрезала она, искря взглядом, который предвещал очередную бурную ссору» - и потом три дня и три ночи сраться из-за того, что она не сказала про театр? Я, конечно, понимаю, что это был намек на то, что с театром что-то не так. Да только получился даже не намек, а четкий образ неадекватности главных героев.

Другие характеристики главного героя, тоже вызывают сомнения: «Его отвлек от созерцания проходивший мимо мужчина. Попросил закурить. Дима сказал, что не курит. У него всегда просили закурить» - о чем мне это должно сказать? Что у него рожа «мечта гопника»? Или что он выглядит болезненно и все думают, что это от курения? Или что он выглядит, как бабуля, торгующая сигаретами по-штучно?

Да и другие описания двоякие: «Представление все тянулось, и стало ясно, что антракта не будет. Захваченный интересным сюжетом, он неотрывно следил за представлением, позабыв про остальное» - оно либо «тянулось», либо «захватывало».

«Диме показалось, что кость имеет форму человеческой ступни» - это что за кость такая? Как это форму ступни, если в стопе 52 кости? Нет.

Его язык

Хороший сюжет, разворачивающаяся история затягивает и даже можно простить простоватость языка, но концовку простить не получается. Смазанная, как будто натянутая, она портит все впечатление. И дело не только в том, что конец наступает так внезапно, но и в том, что совсем непонятно, что узнал главный герой. Увидел записи, фотографии, подумал: «ага, вот оно!» и побежал фоткать. И хочется воскликнуть: «А как же я?! Я же лучше, чем фотоаппарат! Расскажи и мне!». Остается разочарование и нет ощущений таинственности и «всё только начинается», которые должны сопровождать открытые концовки.

Нет.

Смертельный вызов

Этакая зарисовка «Светлана в мире животных»: крыску полечи, птичку пожалей, мужичку капельницу поставь... А в сухом остатке, кроме ее полоумных шляней по ночному клубу и попивания кофея, ничего не происходит.

Банальные сцены с черной вороной слабо впечатляют даже саму героиню: «Войдя в кухню Светлана, чуть не упала: по столу в тусклом размытом свете старенького светильника важно расхаживала огромная черная ворона (…) из кухни все доносилось карканье. "Надо освятить квартиру!" – подумала Светлана. Она мельком взглянула в зеркало, надевая на голову маленькую вязаную шапочку. В отражении из-за спины смотрел, хищно улыбаясь, незнакомый мужчина. Она уронила шапку, оглянулась – никого, схватила сумку и опрометью вылетела на лестничную площадку». Да и встречи с остальными животными, учитывая, что они не делают ничего, похожи на чуть измененных персонажей знаменитых сказок: «Вскрикнув и ощутив холодный пот на лбу, Светлана увидела антрацитово-черного грузного зайца. Он прижимался к стене и манил ее лапкой» - а Алиса, бедная, ходит по стране Чудес, ищет своего зайчишку.

«С места водителя на нее злобно взглянула из-под козырька черного картуза и ощерила клыки огромная черная крыса» - и, пользуясь моментом, она передает привет мышам-кучерам у Золушки.

Некоторые моменты как будто потеряли какие-то фрагменты: «Ворона ткнула клювом в любимую, подаренную мамой, чашку. Бамц! Чашка со звоном развалилась на несколько осколков. Разлом прошел наискось через фото Светланы» - через какое фото, если разбита кружка? Я, конечно, после этого текста уже ощущаю в себе прилив волшебных сил, который позволяет предположить, что на кружке нанесена фотография, но нехорошо, что все основывается на предположениях.

«Светлана рванула ручку двери, та открылась, загорелся зеленый – так не вовремя! Машина взревела, но Светлана успела выскочить на обочину. Оглянувшись назад, увидела, как машина рассеялась в воздухе» - как это «оглянувшись назад»? Учитывая положение в машине, она должна была оказаться лицом по ходу движения, при выходе, в противном случае было бы описано падение, верно?

«Наконец, запыхавшаяся и уставшая, наткнулась на открытые двери какого-то ночного клуба. Как ни странно, Светлану пропустили» - а что с ней, что ее в клубешник не пускают и я должна удивиться: «как странно»? Нет.

Кошка

Первая половина рассказа могла бы быть приквелом к ролику «Солдат спасает кота Барсика»: паранойя от того, что видишь везде кошку могла вылиться только в кидание туалетной бумаги в раздражающее животное (хотя я даже не увидела поводов для раздражения). С середины текст резко меняет тон и главный герой предлагает читателю поверить, что кошка настолько страшный монстр, что он не мог не сойти с ума. Мой личный вывод, что главный герой был неадекватным с раннего детства, поэтому я не могу проникнуться постепенным сумасшествием, которое, видимо, должно разворачиваться на моих глазах.

Помимо сюжета, язык рассказа также делает все, чтобы откреститься от родства с хоррором. Огромное количество ошибок, порой достаточно веселых, даже при огромном желании, не позволили бы относиться к рассказу серьезно: «На роботе мне дали принудительный отгул, иначе уволили б» - нелегкая жизнь у мужика, уж не знаю, что он делает «на роботе», но лучше почаще отдыхать: «не понимают в чем речь», «в доме царил огромнейший скандал», «сошёл сума».

«Нам просто стало интересно, я что если?.» - на этом риторическом вопросе и закончим. Нет.