О том, почему было применено право "вето"

У этой истории гигантские проблемы с логикой и реализмом. Нет, лучше так: ГИГАНТСКИЕ проблемы с логикой и реализмом. С чего все начинается:

Полная луна освещала припорошенный снегом лес. Между елей петлял человек в затертом пуховике. Сердце его колотилось от страха, он устал, замерз и почти смирился с сильной болью. Пустой рукав куртки, наполовину промок от крови и задубел на ледяном воздухе. За собой он волочил свою правую руку. Голая, остывающая, конечность, отделенная от тела у основания плеча, оставляла на белой тропинке, кривую красную полосу. За деревьями, вслед его скрипучим на снегу шагам, будто эхом отдавались другие, посторонние. Они медленно приближались, приближались, приближались…
...и стихли.

Сразу отметим, что у автора не все в порядке с пунктуацией ("голая, остывающая, конечность, отделенная от тела (...) оставляла на белой тропинке, кривую красную полосу"). Неважно автор пользуется и русским языком: в процитированном "зачине" истории встречаются лишние слова-паразиты ("свою", "его", "будто") и другие огрехи. Этими проблемами страдает в принципе весь текст, что выдает автора неопытного и пока еще не очень умелого.

Следующий же абзац подтверждает наш вывод:

Преследователь отстал, но страх мужчины усилился, лес наполнился пугающими звуками. Он прошел еще немного, остановился и прислушался. Позади, в нескольких метрах от него, сгрудилась бесформенная масса, она шевелилась и жадно выгрызала застывшие на снегу кровавые пятна, затем медленно распрямилась и вытянулась. Лунного света не хватало, чтобы разглядеть высокую фигуру, но однорукий точно знал — это она.

Профессионал сразу отметит в этом абзаце ряд литературных "косяков". Как-то: "лес наполнился пугающими звуками" - какими звуками? Автор никак не описал нам их, не нарисовал перед нами картинку, а тупо констатировал факт, что звуки "пугающие". Так делать не хорошо. Обратите внимание на обилие однообразных глаголов, заканчивающихся на "-ся" и "-сь". На четыре не очень длинных предложения таких глаголов восемь штук. Это тоже не хорошо. "Лунного света не хватало, чтобы разглядеть высокую фигуру" - тогда откуда герой знает, что она, фигура эта, "высокая"? "...но однорукий точно знал - это она" - кто она? фигура? Та, которая в предыдущем предложении описана как "бесформенная масса", что "выгрызала застывшие на снегу кровавые пятна"? К слову, кровь не застывает на снегу, она его пропитывает.

Но это мелочи (хотя таких мелких "косяков" в тексте, как видно уже по этому беглому разбору двух первых абзацев, очень много). Главная беда, повторяем - это логика и реализм, которых в рассказе нет.

Для тех, кто не читал, поясним смысл сцены: мужчина пришел зимой в лес, где сам ОТПИЛИЛ себе руку. У основания плеча отпилил. После чего взял отделенную от туловища конечность и вернулся, истекая кровью, в деревню, откуда пришел. Цель похода и членовредительства: выманить из лесу ту самую "фигуру", местную снежную бабу, которую недалекие жители деревни почему-то называют пафосно и совсем не по-деревенски "Дева". Герой вместе с отпиленной рукой вваливается в деревенский дом, где его принимает местный староста (что мешало старику выйти навстречу герою, чтобы помочь? автор не парится такими вопросами).

Старик захлопнул дверь и провел обессиленного в единственную маленькую комнату, где горело пять свечей на грубо сколоченном столе. Он усадил мужчину на скамью и сунул ему под нос тряпку с резким отрезвляющим запахом.

Все остальные комнаты были большие, а эта "единственная маленькая"? Почему именно "пять свечей" горело? А просто так. Что за запах такой, "отрезвляющий", нам тоже никто не поясняет. Видать, новоиспеченный калека был бухой. Парочка ведет диалог, старик (у него также не хватает конечности) поит героя "травяной настойкой", а пока тот пьет, затягивает на руке (той, что по самое основание плеча отделена, ага - наверное, на шее затянул) жгут, затем "обработал рану и наложил повязку" (куда он повязку "наложил"???). Забавно, что герой в это время поморщился только от вкуса травяной настойки.

Дальше эти двое продолжают вести почти светскую беседу. Старик нарубает отпиленную руку. Затем забирается по лестнице на крышу, а герой подает ему снизу куски мяса.

Сашка, погруженный в раздумья, встал со скамьи, взял в оставшуюся левую руку таз и с грустью рассматривал ошметки своей нарубленной плоти, пока дед кряхтя взбирался наверх.
— Давай, — просипел Макарыч, и Сашка поднял посудину высоко над головой, чтобы старик смог ухватиться за пластиковый край.

Мясо старик с крыши кидает в снег рядом с домом. Там, под снегом, спрятана яма-ловушка. И пресловутая "дева" ведется на этот развод:

Снег под ней сухо затрещал и провалился.
— Попалась! Зажигай! Беги! — кричал Макарыч.
Сашка заметался по комнате, схватил со стола самодельный факел, поднес к свече и огонь в миг охватил холщовую ткань, пропитанную сосновой смолой и пчелиным воском. Он выбежал на улицу, проскрипел по снегу к ловушке, в которую угодила жертва, и бросил пылающую палку вниз. Яма, набитая сухим хворостом и тряпками, вымоченными в керосине, полыхнула. Сашка, бросился обратно к дому, даже не взглянув, как горит пленница.

Это все на первых полутора страницах текста. И, конечно, для нас поразительно, что столь многие читатели упустили из виду, казалось бы, очевидное: с ТАКИМИ ранами человек не способен на такое поведение. Лишится руки - это ОЧЕНЬ больно. При таких травмах некоторые люди умирают уже от шока. Многие - от потери крови, ибо в конечности достаточно много артерий и вен, чтобы пострадавший истек кровью ОЧЕНЬ БЫСТРО. Знаете, есть счастливчики, которым повезло выжить после встречи с акулой, кто лишился ноги, но остался в живых. Но этим людям удалось быстро получить квалифицированную медицинскую помощь. Хотя даже среди тех, кто такую помощь получил, выживают далеко НЕ все. Ибо это очень серьезная, страшная рана. А не как в некоторых видеоиграх, где протагонист ковыляет, пока не найдет травяную настойку "волшебную" аптечку, а затем мигом восстанавливает здоровье.

Здесь же у нас человек САМ СЕБЕ ОТПИЛИВАЕТ РУКУ (автор, к вашему сведению, перепиливание даже не своей, даже не человеческой, а, допустим, кошачьей конечности, даже свиного ребрышка - это довольно трудоемкий и длительный процесс), после чего, истекая кровью (а она у него должна просто хлестать!) бредет через лес. И вуаля - понюхал "отрезвляющую тряпочку" и знай себе болтает о том, о сем. Выпил травяного отвара - и уже одной левой поднимает тяжести, а потом еще и "заметался", "схватил факел", "выбежал на улицу", "бросился обратно к дому". Какая выдающаяся активность для без пяти минут покойника, который чудом не помер по дороге к дому-то от болевого шока и потери крови.

Возможно, скажет читатель, в тексте есть какие-то объяснения подобному поведению героев. Может быть, там дед-колдун или порода у местных жителей такая суровая, что они боли толком не чувствуют и потрясающую живучесть проявляют. Насчет боли в дальнейшем становится ясно, что тут все нормально - еще как чувствуют. В тексте есть сцена, в которой все тот же староста отрубает женщине ногу (перед этим "мудрый" старик требует, чтобы другой мужчина отрубил, причем "с одного удара" - автор, вам к сведению, опять же, гильотину придумали в том числе потому, что даже у профессиональных, многоопытных палачей далеко не всегда получалось отрубить приговоренному голову с одного удара - это специальным топором, предназначенным для казни), а баба орет благим матом. Живучесть же у местных и правда потрясающая. Дело в том, что деревню никто не может покинуть. То есть медицины там нет, врачей нет, скорой помощи нет, лекарств и медикаментов нет. Но чуть ли не каждый второй, включая даже детей, бегает без руки или без ноги (а у некоторых и по две конечности недостает).

Повторяем, автор: подобного рода травмы легко могут привести к смерти даже крепкого, здорового взрослого человека. Тем паче без медицинской помощи! А у вас после того, как им ногу или руку оторвут, в живых остаются ВСЕ, включая стариков и малых детей. И никаких проблем не испытывают.

Дальше-больше. Все, наверное, слышали про "премию Дарвина" - ее "присуждают" за самые тупые, глупые смерти. Здесь же у нас поселение, которое стоило бы назвать "деревней Дарвина" или "селом Дарвина". Во-первых, как выясняется, чтобы подманить "деву", вовсе не обязательно тащиться в лесную чащу, так как в дальнейшем местные исправно рубят друг дружке конечности прямо в самой деревне. Зачем герой тащился в лес совершенно не понятно - видимо, надеялся отдать концы в чаще и не участвовать далее в этом аттракционе неимоверного идиотизма. А во-вторых, как выясняется, все эти ловушки на "деву" не работают. Как нам рассказывают, ее и жгли, и топили, и душили, и чего только не делали - она ВСЕГДА возвращается и продолжает членовредительствовать. То есть нет никакого смысла отрубать (или отпиливать, по примеру героя) себе конечности. Но жители села все равно продолжают друг друга кромсать. Мы уж молчим о том, что, если "деву" не получается убить, но получается заманить в ловушку, то что мешает просто оставить ее в какой-нибудь яме, чтобы она там куковала вечность?..

Автор не парится по поводу того, как обосновать то или иное событие. У него на это всегда есть рояль в кустах зловещее проклятье. Почему снежнобаба гоняется за горемыками? Зловещее проклятье. Почему "деву" нельзя убить? Зловещее проклятье. Почему горемыки не могут свалить из своего села? Обмерзают до смерти из-за... правильно, из-за зловещего проклятия. Зато, оказывается, в само село со стороны люди придти могут. По крайней мере, некая ясновидица до них добралась в финале, правда помочь не помогла, ну да автор и не возлагал на нее такую миссию, роль ясновидящей проста - с ее помощью автор нам в самом конце рассказывает унылую байку о том, как некогда местные жители ославили и сгубили пришлого монгола, чей отец-шаман и проклял их. Кстати, с тем же успехом шаман мог бы проклясть самого себя, раз уж его сын предпочел бомжевать и жить у чужих людей, а не у родного отца.

Но, знаете, мы накладываем "вето" на этот текст не из-за финала. И не из-за того, что он в целом плохо и безграмотно написан. В конце концов, финал - дело вкуса, а многочисленные пунктуационные ошибки и ошибки в словоупотреблении, стилистике может исправить очень въедливая и внимательная редактура-корректура. Хотя на самом деле просто нужно писать лучше, ибо корректор не тот человек, который переписывает тексты двоечников, это человек, который вносит косметические правки. Но черт с ним - это поправимо. Но чтобы исправить то, что творится в этой истории по части логики и реализма, ее, историю, нужно переписывать ПОЛНОСТЬЮ. А это уже вовсе не работа редактора или корректора.

Нам остается лишь недоумевать, как и почему уважаемые читатели, которые в иных случаях пеняли авторам за куда меньшие огрехи по части логики, умудрились проигнорировать полнейший "ахтунг", творящийся в этом смысле с текстом "Зима на восточном склоне".

В общем и целом небезнадежная история, но - требует очень больших правок, вычитывания. Автор, опять же, явно неопытен и допускает массу типичных ошибок вроде злоупотребления "было", тавтологии и местоимений-паразитов в неимоверном количестве:

Настя подняла на него свои блестящие на солнце изумрудные глаза. Её маленькие губы, сжатые в розовый бутончик, собирались раскрыться криком.

Опять же, любой более-менее опытный автор вам укажет на то, что в этих двух предложениях "свои" и "ее" - слова лишние, не нужные. А здесь так весь текст написан. Хватает и примеров того, как автор, пытаясь "написать красиво", выдает умильную галиматью вроде "маленькие лужи надели ледяные рамки, хрустящие под его ногами", "шпионское шествие" или "ложечка звякнула на блюдце в победном марше наступления пирога к гостье". Да и вообще словом владеет плохо, отчего текст пестрит перлами вроде "мальчика начало потрясывать" и разного рода ошибками, преимущественно пунктуационными.

В том числе текст требует переписывания целых кусков, бессмысленных и беспощадных.

Один из читателей таргет-группы ставил этот рассказ в пример того, как нужно описывать горе персонажей. Так вот: НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ ТАК НЕ ДЕЛАЙТЕ!

Текст вызывает стойкие ассоциации с вот этой вот старинной уже пародией из "Смехопанорамы":

Выжимая изо всех сил слезу у читателя, автор настолько перебарщивает, что терпеть нет сил. Педалирует всеми силами на то, что герои - дети, отчего постоянно по тексту называет их "мальчик" и "девочка". Персонажи у него все как один не разговаривают, а "бормочут", 12-летний подросток постоянно плачет, плачет его сестенка, плачет бабушка, плачут все. Причина весомая - смерть матери. Вот только автор нам сообщает, что мать у детей скончалась уже четыре года как. То есть на момент ее смерти герою было восемь лет, а его сестре - вообще один год от роду. А тут сплошь и рядом "сдавило горло", "соленые струйки скатились по щекам" и прочая "легкая дрожь в груди, похожая на хныканье". Этого всего автору мало, он продолжает нагонять и выжимать: отец семейства алкаш, который по заведенной в семье традиции не разговаривает, а "пьяно бормочет" (кстати, появляется этот персонаж в истории только во второй половине, после чего бесследно исчезает - совершенно лишний и непонятно для чего вообще введенный в сюжет тип), запах ладана в церкви "удушливо кружит голову", лица "отекшие", тяжесть одежды - "непосильная ноша". Все настолько плохо и депрессивно, что даже черви дождевые и те - "вырваны из темноты на невиданное им солнце". В общем - дичайший перебор со слезовыжиманием, тем паче, что вы, автор, уж простите, но работаете в этом отношении весьма топорно и грубо.

А помимо этого в тексте хватает и "ляпов", и алогичности.

Из первого - описывая могилы самоубийц, автор сначала (устами бабушки героя) заявляет, что тех хоронили за территорией кладбища: "нельзя им на освященной земле у церкви лежать" (кстати, не "на", а "в" все-таки). На самом деле когда-то (при царях что ли?) так и было, но сейчас, собственно, не факт что церковь у кладбища вы найдете. Но если уж на то пошло, если мы примем это вот все как факт, то, уважаемый автор, не может быть на таких могилах крестов - ровно по тем же причинам, по каким самоубийц раньше не хоронили "на освященной земле". Это из серии "либо крест снимите, либо трусы наденьте".

Из второго - главный герой. Напомним, этому мальчику 12 лет. Его младшей сестре 5. 4 года назад у них умерла мать. Живут дети у старенькой бабушки. Отец появляется в доме изредка, наездами. Думаю, мы все понимаем, что мальчик с детства помогает следить за сестренкой. Но рассказ начинается с того, что наш очень умный и ответственный мальчик просто забывает сестру на улице. То есть она не убегает от него куда-то, а он просто забывает ее и возвращается домой (за планшетом) один.

В целом из текста очень сложно представить себе именно 12-летнего ребенка. Разве что это ребенок, сильно отстающий в развитии. Мальчик все время плачет. Будучи на кладбище, постоянно жрет конфеты. А в сцене, когда бабушка рассказывает ему про могилы самоубийц, автор описывает реакцию этого подростка так:

Кто такие самоубийцы Сережа знал, но жалость от того, что их никто не навещает и не ухаживает за могилами, терзала его изнутри. Их что, больше никто не любит?

Ребят, парню 12 лет, причем он, по сути, выполняет роль единственного мужчины в семье, а заодно заменяет младшей сестре родителей. В этом возрасте многие уже курить начинают, на девочек засматриваются. А тут "настолько" продвинутый пацан, что знает "кто такие самоубийцы" (ух ты! мало кто знает такие вещи в таком возрасте, конечно - тег "ирония") и думает ("их что, больше никто не любит?") так, как и его пятилетняя сестренка уже, наверное, не думает.

В общем, рассказ "Пакетик с вишней" получает "вето" по совокупности, здесь множество проблем, начиная с того, что он очень плохо написан и заканчивая диким перебором с, грубо говоря, "соплями" и сбоями в логике, структуре повествования, характеристиках персонажей и т.д., и т.п.. Причины "сбоя" таргет-группы в данном случае, пожалуй, понятны: у нас люди добрые, жалостливые, а в этой истории не самая плохая "страшилка" является "вишенкой" на целом "торте" из слез и плача.

Наконец, "Бойня". Можно сказать, "одиозный" рассказ, который, насколько понимаю, его автор считает "слэшером". Такого поджанра в литературе не существует, никак не соответствует эта история и "слэшеру" в кино или играх - но это так, к слову. По сюжету: многие заметили, что автор слегка подтырил идею у Стивена Кинга из "Мертвой зоны". Однако это вряд ли было сделано намеренно. Скорее мы имеем случай, когда автор неосознанно наполняет свои тексты образами, сценами из тех или иных виденных им фильмов, читанных книг или игр, в которые играл. "Бойня" как раз представляет собой такую вот нечаянную сборную солянку, где идея - сплав "Мертвой зоны" и игры "Постал" (хотя, наверное, вдохновлялся автор еще и нашумевшими в новостях историями о массовых убийцах, стрельбе в школах и тому подобных кошмарных происшествия), а отдельные образы взяты из, например, фильма "Ночной дозор" и игры Darkness.

Холл оканчивался двумя широкими лестницами, ведущими в противоположные стороны здания. Я остановился возле них. Только одно могло подсказать, куда мне теперь идти. Я называю их щупальцами. Они чёрные, длинные и извиваются в пространстве. Думаю, они питаются человеческой ненавистью и озлобленностью, даже если те должны проявиться только в будущем. Значит, росток тьмы уже пустил корни. Щупальца не издают звуков, и они неосязаемы. Но отчётливо видны их пульсирующие усики, с помощью которых те улавливают всё нехорошее, что исходит от человека. И сейчас они, появляясь из смерча, неумолимо движутся направо. Все до единого.
(...)
Вот теперь надо спешить, выстрел наверняка слышали во всём садике. Я достал из кармана два патрона и вогнал их в ствол, предназначенный для убийства дичи, а не людей. Щупальца завибрировали, будто конечности мерзкого осьминога. Смертью они тоже питаются. Точнее, насильственной смертью. Ненавижу их. Но они приводят меня ко злу – иногда свершившемуся, иногда повисшему где-то в слоях времени.

Ничего не напоминает? Скриншот из The Darkness II - уж не наш ли это герой приближается во время ливня к детскому садику?..

Да и сам персонаж...

В проёме стоял мужчина. Люда видела его впервые в жизни. Высокий, он едва ли не касался макушкой дверного косяка. Будучи одет в чёрный плащ, чёрные джинсы и тёмные туфли, он и сам оказался жгучим брюнетом. Волосы, приструненные дождём, доставали до плеч, а чёлка наполовину прикрывала глаза. Его взгляд исподлобья был направлен на детей с воспитательницей и одновременно в никуда, в пустоту. Тонкими ручейками с незнакомца стекала вода, делая картину почти сюрреалистической. Картину, в которой художник не от мира сего акцентировал внимание зрителя на орудии для убийства, последним мазком выделив охотничье ружьё.

Такое ощущение, что где-то мы его уже видели:

Или здесь:

Впрочем, этот образ (темноволосый гот в черном плаще) настолько затаскан, что ассоциации найти можно много где, в том числе и здесь:

Не правда ли странно, что персонажи двух последних игр (Postal 2 и Hatred) - массовые убийцы?

А как вам это:

Детский сад я увидел сквозь мокрую пелену. Над зданием кружился разъярённый смерч всепоглощающей тьмы, едва не задевая шиферную крышу. Там, внутри. Оно сейчас в одном из помещений. Я чувствовал это, как может тело ощущать жар огня.

И чтобы это могло быть?.. Неужели?.. Ну, точно:

Конечно, сама по себе такая "солянка" не смертельна для текста и бывает даже наоборот, хороша и самобытна. Но это при хорошем исполнении, а "Бойня" исполнена плохо, хуже "Пакетика с вишней" и "Зимы на восточном склоне". То есть тут и ляпы встречаются, и штампы, и множество мелких косяков и огрехов, и алогичность, и тавтология, и неумелые "красивости" (из особо повеселившего - "Люда почувствовала, как в горле образовалось пересохшее русло реки", а подобного в тексте навалом), и не менее неумелые "слезовыжималки" (выражается в старательном использовании уменьшительно-ласкательных - "детки", "кроватки", "малышня"). Автор пытается описать одни и те же события с разных точек зрения, но на деле у него это сделать не получается: детоубийца зовет свои жертвы "детки" ровно также, как о них думает воспитательница детсада. Описания убийств однообразны (традиционно позади убиенного есть стена, которую оный забрызгивает кровью), а местами не выдерживают критики и в плане реализма. Как в сцене, когда убийца в упор из ружья стреляет в голову ребенку - детсадовцу бы череп снесло, а тут тело отлетает куда-то. Однообразно и уныло педалируется тема дождя и звуков. Вообще рассказ можно назвать "Бойня звука", потому что автор постоянно, раз за разом, на протяжении всего текста возвращается в теме того, как одни звуки перекрывают другие и наоборот: "затушил привычные уличные звуки", "сквозь толщу воды донёсся приглушённый хлопок", "странный звук раздался ближе, а оттого чётче", "ливень стучал в окно", "громкий и отчётливый выстрел вырвал Люду из грёз", "показалось, будто разбушевавшаяся стихия специально притихла, чтобы отголоски эха разнеслись", "голос незнакомца прошёлся лезвием по ушам", "в повисшей вдруг тишине стук дождя по крыше отошёл на задний план", "громоподобный выстрел", "громогласный бас прорезал звуки дождя и плача, эхом отбиваясь от стен", "потонувшая в рыданиях детей, комната поборола шум дождя, бьющийся в окна невидимыми ладонями", "глубокий бас отмёл остальные звуки в сторону, выйдя на первый план", "раздался оглушительный выстрел" - просто НЕИМОВЕРНОЕ награмождение вот этого вот всего. Автор не забывает озвучивать действо и в буквальном смысле, время от времени вставляя в текст: "Бах!" или "Аааа!" или "Уаааа!".

Вперемешку с "перлами". Про "пересохшее русло реки в горле" уже вспоминали, сюда же можно добавить "мокрая пелена дождя", "в безмолвном ожидании повисла переписка", "попросыпались дети", "лица отчаянно выискивали воспитательницу, цеплялись за знакомые предметы" - этот урожай мы собрали уже на первых страницах, а ведь там весь достаточно объемный текст в таком духе. А как вам вот это: "Мёртвый мальчик лежал с раскуроченной головой, будто специально демонстрируя ошмётки плоти" (выделено нами). Складывается впечатление, что автор "будто специально" глумится на убитым ребенком. А это - "изо рта вылетел лишь немой звук"? На каждой странице на протяжении всего текста. Порой целыми кусками:

Время будто замедлило ход. Ноздри учуяли запах пороха, он оказался чем-то новым для Сонечки. Глубины мозга обозначили его как опасность и закрепили за химическими реакциями, вызывающими страх.

В довесок ко всему этому, автор, напомним, пытался поведать одну и ту же историю с двух точек зрения. На практике это выливается в то, что одни и те же действия, одни и те же слова, одни и те же звуки нам описывают повторно с минимальными сокращениями и добавлением новой информации. Т.е. все однообразные описания, бесчисленные рассказы о шуме, громе и прочих звуках - это все еще и продублировано! Даже примитивные "диалоги" - и те...

– Где оно? – повторил мужчина и приблизился к воспитательнице.
– Кто? – еле сумела выговорить та.

Для сравнения:

– Где оно? – повторил я и направился к воспитательнице.
– Кто? – переспросила она, еле шевеля губами и не сводя взгляда от двух приближающихся дыр смерти.

При всем при этом в тексте еще есть и проблемы с логикой, проблемы с реалистичностью. Но, знаете, здесь это уже даже не так важно, поскольку все так плохо и слабо, что для того, чтобы эту историю можно было публиковать в ССК-антологии, ее нужно переписывать целиком и полностью.