Это мэшап и хоррор, замешанный на готике и классической русской литературе

Иногда очень хочется трэша, но умного и качественного. "Фаталист" под это дело подошёл замечательно.

Это мэшап и хоррор, замешанный на готике и классической русской литературе.

В отличие от жизнерадостных школьниц, бодро пишущих безумные фанфики по узнаваемым книжным мирам, взрослые писатели делать подобное смущаются, дабы избежать обвинений во вторичности. Будто бы бесконечные постмодернистские подмигивания чем-то принципиально отличаются, хм. А зря: у Кинга или Геймана полно оммажей классическим произведениям, а это совсем не фанфики или римейки.

Назвал бы жанр "Фаталиста" альтернативной биографией литературного персонажа. В схожем жанре (гораздо глубже, конечно) писали свою трилогию о Гумилёве Успенский и Лазарчук (с той разницей, что поэт всё же - не вымышленная фигура). Элемент готики, редкого сейчас зверя, вносит атмосфера. Жуткое и потустороннее не вылазит изо всех щелей, до последних глав оно явится единожды (слепой мальчик и ундина будут не ждать контрабандиста, но кормить морское чудовище). При этом Пятигорск натурально лежит во зле: жуть ещё не явлена, но знаки её - повсюду.

Как вы уже догадались, главный герой книги не кто иной как Печорин, неуловимо похожий на Фандорина (он и будет помогать недотёпистым полицейским чиновникам расследовать всякие страшности), но сохранивший свою изначальное несколько отрицательное обаяние.

Отсылок (да и прямых цитат) из "Героя нашего времени" полно, внезапно появляются и другие (из Достоевского со сном Раскольникова, например). Узнавать интересно, да.

События из трёх глав "Героя" смешались - и если такой сознательный анахронизм кажется скорее удачей, то пара небрежностей всё же расстроила. Например, финальный взрыв приписывается каким-то террористам - откуда бомбисты во времена Лермонтова?

Но послевкусие всё же хорошее. Когда такое сдобрено многочисленными идеями, или всепожирающей иронией, или какими-то замысловатыми заворотами - несколько раздражаешься. Как, это была авторская игра? В "Фаталисте" же цель - заинтриговать и напугать, да по возможности бережно отнестись к первоисточнику. И она, в принципе, достигнута.

Рад, что серия с несколько дурацким названием "Самая страшная книга" даёт качественный русский, ни у кого не заимствованный хоррор - слишком много толковали о том, что "литературу ужасов" писать у нас не умеют. "Вьюрки", кстати, тоже из этой серии - и мы о них как-нибудь обязательно поговорим.

А возлюбленная Печорина Вера мне, кстати, и у Лермонтова никогда не нравилась.

Источник