****сюжет
В уникальную по замыслу антологию вошли рассказы в жанрах мистики и хоррора, отобранные любителями этих направлений. Чудовища из нефтяных резервуаров, мрак подземных глубин, призраки детства, кошмары большого города — без порции тьмы и страха не останется ни один читатель.
****основная часть
Нельзя не сказать о том, как появилась на свет эта книга. С самого начала ее создатели (активисты отечественного хоррор-фэндома) задались целью составить сборник ужасов, в котором не было бы случайных вещей, далеких от жанра. В результате отбором текстов занималась целевая группа из нескольких десятков читателей — разного пола, возраста, гражданства и предпочтений. На их суд были представлены две сотни рассказов без указания авторства; заявить текст мог любой желающий, однако при отборе профессионалы и новички оказывались в равных условиях. Координаторам проекта оставалось подытожить расставленные читателями «плюсы» и «минусы», собрать сильнейших в единую подборку и… найти издателей. На эту работу ушло несколько лет, но в начале 2014-го антология все-таки сошла с печатных станков.
Механика отбора любопытная, но гораздо интереснее, что из этого замысла получилось. А получился крепкий жанровый сборник, сумевший превзойти недавно выпущенный аналог, «Пазл» (составленный традиционным образом) и качеством, и разнообразием текстов.
Лицо всякой антологии определяется не столько ее общим уровнем, сколько самыми яркими, незаурядными произведениями. У сборника, где шедевры чередуются с провалами, больше шансов на успех, чем у коллекции добротно сработанных «середнячков». В «Самой страшной книге» с отрывом перевешивают хорошие и очень хорошие рассказы.
Среди последних «…где живет Кракен» Олега Кожина, представитель так называемых «мальчишечьих ужасов». Следуя по стопам Брэдбери и Кинга, Кожин завершает рассказ о детях, столкнувшихся с неведомым злом, неожиданно трогательной, философской и единственно верной концовкой. От «Дома на болоте» Михаила Павлова веет уже Лавкрафтом и традиционной готикой, но и в этом случае молодой автор вырывается за рамки и создает нечто свое — атмосферное и цельное повествование, пробирающее до костей.
Формально «Сквозь занавес» Дмитрия Тихонова также относится к «мальчишечьим ужасам», но героями этого тягучего сюрреалистического хоррора могли бы быть и не подростки-детдомовцы. С другой стороны, Ольга Дорофеева в стилистически безупречном «Верлиоке» уже открыто исследует детские страхи, засевшие во взрослой душе, — и результат сделал бы честь даже Нилу Гейману.
Владимир Кузнецов в «Навек исчезнув в бездне под Мессиной» переносит читателя в дни Первой мировой, излагая пронзительную историю о британских военных инженерах, встретивших в туннелях под Фландрией первородный мрак. Весь рассказ, от заглавия до последней точки, пронизан грустной поэзией. Еще один исторический этюд — «10 фунтов» Игоря Кременцова, где на фоне викторианского Лондона разворачивается душераздирающий сюжет о нищете, столковавшейся с силами тьмы. А вот «Никта» Алексея Жаркова и Дмитрия Костюкевича, несмотря на выигрышный колорит, из костюмного хоррора петровской эпохи скатывается ближе к финалу в паранормальный боевик категории «Ц».
«Волки да вороны» Альберта Гумерова и «Мин бол» того же Кожина по-разному, но с равным успехом трактуют тему шаманства и переселения душ. «Свое место» М. С. Парфенова — жесткая зарисовка о своеобразном «маньяке в законе», сочетающем приятное с общественно полезным. «Чики-чик» Александра Юдина, напротив, до последней страницы кажется ироническим детективом — но шокирующая концовка расставляет все по местам, а читатель остается дважды одураченным. «Фарш», второй рассказ Павлова, представляет «полицейскую» ветвь хоррора и вводит в литературный оборот крайне необычного монстра. Максим Маскаль в «Старике Чебильгене» знакомит аудиторию с одной из легенд родной Хакасии.
Даже менее удачным рассказам (сосредоточенным в основном во второй половине антологии) есть чем удивить читателя. «Черная дама» Ирины Скидневской — пример своего рода филологической готики, «Буря» Вадима Волобуева — попытка сделать из одноименной шекспировской пьесы черную комедию. «Под знаком Пи» Андрея Буторина — несколько путаная, но атмосферная история опять-таки о призраках детства.
Увы, через фильтр таргет-группы просочилось и несколько слабых рассказов. «Перевертыши» Виктории Земсковой больше походят на анекдот, а «Храм червей» Александра Ульянова — неумелое подражание Лавкрафту с обрывочным сюжетом. Впрочем, для системы, построенной с нуля, процент сбоев на удивление мал.
****итог
Может, «Самая страшная книга» и не оправдывает свое название, но с поставленной задачей справляется на «пять»: более представительной антологии хоррора и мистики от современных русскоязычных авторов в нашей стране еще не выходило.
****врезка
Хоррор всем миром
К созданию антологии приложило руку не меньше сотни человек — инициаторы и координаторы проекта, таргет-группа читателей, посетители различных российских хоррор-сайтов, редакция онлайн-журнала DARKER, сами авторы и даже Клайв Баркер, чье «благословление» вынесено на обложку книги.
ЦИТАТА
«…где-то за стенкой, показавшейся вдруг такой тонкой и ненадежной, мягко шлепнулось что-то влажное… А за плеском раздался странный шорох. Странный, потому, что природа шороха обычно сухая и колючая, но этот был мокрый и какой-то слизистый. Было отчетливо слышно, как нечто скользит там, за выгнутой железной стеной, в полной темноте и тишине».
Олег Кожин, рассказ «…где живет Кракен»
ВЫНОСКА
Получился крепкий жанровый сборник, сумевший превзойти недавно выпущенный аналог, «Пазл», и качеством, и разнообразием текстов.
УДАЧНО
большая доля сильных текстов
высокий средний уровень
полное соответствие жанру
НЕУДАЧНО
неравномерная компоновка
неудачи отдельных авторов
Оценка «Мира Фантастики» — 8 из 10
Комментариев: 0 RSS